Есть такая наука — баскетбол
Видео: Потрясающая подборка игровых моментов Джейсона Уильямса из «Сакраменто Кингс»
Январь 1953 года. Морозы в Москве той зимой стояли ужасные. В тот день было за 30 градусов. Люди не шли — бежали, торопились туда, где тепло. Многие из тех, кто пробегал около Курского вокзала через несколько минут после того, как прибыл ереванский поезд, должны были невольно сбиться с темпа. Не могли они не сбавить ход, увидев молодого человека, одетого легко, по-пижонски. Тем молодым пижоном был я.
Видео: стратегия ставок на спорт - тактика фолов
Как и все люди, всю жизнь прожившие в теплых краях, я не умел одеваться по-зимнему. И в Египте, и в Армении зимы как таковой нет. В баскетбол в ту пору из-за недостатка залов мы, за редким исключением, играли под открытым небом — следовательно, летом и за те пять лет, которые прожил я в СССР, мне ни разу не приходилось уезжать зимой из Армении.
Тогда в 53-м, я, может быть, знал три-четыре русских слова — не больше. Холодно, языка не знаю, настроение паршивое: понимал ведь, что не в форме,— с большим трудом, не помню уж, и как, добрался я до стадиона «Динамо», где расположилась сборная СССР.
Видео: Amazing Basketball Experiment! The Magnus Effect | How Ridiculous
И вот первые в моей жизни сборы. Нас 25, а мест в команде 12... Как ко мне отнеслись? Одним словом и не ответишь. В чисто человеческом плане хорошо — даже очень хорошо. Унты мне раздобыли, русскому языку обучать начали (любопытно, что среди учителей были и нерусские — грузин, эстонец, литовец- русский язык у советских спортсменов — и не только у баскетболистов — своего рода эсперанто: на каком языке прикажетё говорить эстонцу с литовцем или грузину с латышом?). А вот как к игроку, ко мне отнеслись сдержанно и настороженно. Нет, я и тогда не обижался и не удивлялся: жизнь есть жизнь, а на 12 мест 25 претендентов. Да и не сделали мне ничего худого — просто чувствовался холодок. Мне было хуже, чем другим. Ветераны — те держались группками. А новички могли, во всяком случае, поговорить, отвести душу. Я же, бывало, за день два-три слова скажу.
Относительно того, сколько игроков должно быть на сборе, существуют две теории. По одной, к турниру должны готовиться 12 игроков — те, кто и будет участвовать в турнире. Такой подход к делу сулит одну, но весьма и весьма существенную выгоду: отношения между игроками в высшей степени доброжелательные, можно даже сказать, идеальные. Партнер и ошибку твою подметит, и подскажет, как ее исправить. Да что там говорить, команда, в которой нет конкурентов, команда, в которой все союзники, — такая команда и дружна и монолитна.
Видео: "KILLER FIRST STEP!!!" (The Long One and One) -- Shot Science Basketball
Но не следует обольщаться. Такой подход к делу может оправдать себя только в том случае, если каждый из 12 не только настоящий спортсмен, но и в высшей степени порядочный человек, человек долга. Самоуверенность и самоуспокоенность, как известно, — не лучшие из стимулов для работы. Где гарантия, что кто-то, один из двенадцати, не злоупотребит доверием, не станет работать вполсилы, не будет отбывать номер? А ведь такая команда — команда без запасных... К тому же случайная травма — а кто от нее застрахован? — и нет команды. Я уже не говорю о такой, скажем, важной мелочи, как двухсторонний тренировочный матч — его ведь двумя пятерками не проведешь.
Нет, совсем не случайно теория эта, насколько мне известно, никогда не применялась на практике.
О второй теории — теории, которая обычно и осуществляется на практике, — вы уже имеете кое-какое представление и уже знаете об одном из ее недостатков. Но есть еще один, посущественнее. В условиях жесточайшей конкуренции энергия игроков — как минимум тех, которые не уверены, возьмут их в команду или не возьмут, а таких игроков большинство, 4— в таких условиях энергия, и физическая и нервная, тратится именно на борьбу за место в команде. А когда программа-минимум выполнена и когда надо уже играть и побеждать, желания больше, чем возможностей осуществить это желание.
Это относится не к одному только баскетболу. В 1968 году на Олимпиаде в Мехико я впервые был не участником, а зрителем спортивных соревнований. Со стороны виднее: убежден, что многие из наших спортсменов, которые не оправдали возлагавшихся на них надежд, просто-напросто не могли их оправдать. Они перегорели, перегорели задолго до того, как прибыли в Мехико, перегорели тогда, когда боролись за то, чтобы попасть в Мехико. Одни были излишне возбуждены, другие апатичны — и те и другие миновали то, что называется пиком формы, и тем и другим не хватало нервной свежести.
По мне, на сборы баскетбольной команды надо приглашать 18, скажем, игроков. Но в официальном порядке всем 18 надо объявить, кто из них будет участвовать в турнире, к которому команда готовится, а кто — резервист, приглашенный, как говорится, на всякий случай. Я не говорю, что такого рода вариант представляется мне идеальным. Нет, и здесь недостатки очевидны, но, на мой взгляд, этот вариант лучше тех двух, о которых шла речь.
Но в общем-то рассуждения о невзгодах, связанных с излишне ожесточенной конкурентной борьбой на сборах, навеяны отнюдь не моим дебютом в сборной СССР- это скорее не причина, а повод для сетований: просто я вспомнил все сборы, на которых мне довелось побывать, вспомнил, что говорили и как себя чувствовали многие мои товарищи, — вспомнил и попытался все это обобщить.
